Содержание

Подработка, затянувшаяся на 9 лет

Тяжелые дети, которые не нужны родителям

«Сироты – это стыдно»

Щедрые европейские спонсоры: высокие зарплаты и поездки за границу

Усыновление как заработок

Жизнь детей после интерната

Взрослые отношения между детьми. И взрослыми

Как стать ответственным родителем

Жалость к детям, которая уходит с опытом

Школа, в которую не хочется возвращаться

Подработка, затянувшаяся на 9 лет

Что ты закончила, как попала на эту работу?

Я училась в институте физкультуры, на факультете спортивной медицины. Специальность – ЛФК и массаж. На втором курсе начала работать.

Пошла по простому пути, потому что работа по профессии дает бонусы в институте. Устроилась в школу-интернат, 2 раза в неделю вела кружок ЛФК.

Сначала было страшно: я боялась детей, а они привыкали к новому человеку.

А потом начало казаться, что я занимаюсь чем-то полезным, вовлеклась в работу.

Думала, что закончу институт и буду искать другое место, но задержалась в этой школе на 9 лет. Примерно с 2001 по 2010.

Что входило в твои обязанности?

Здание нашей школы после перестройки было спроектировано заново – это было первое и единственное в России специализированное здание для школы-интерната. У нас была «Территория здоровья» с бассейном, с массажными кабинетами. Вся эта территория была на мне. Там я учила плавать дошкольников, у детей постарше тоже была физкультура и бассейн. Делала им массаж.

Были обязательные уроки здоровья для детей младшей школы – до 5 класса. Во время этих уроков часть детей, кому это было нужно, занимались с психологом. Другие – шли на массаж. Также во время урока я преподавала основы гигиены. Дети ходили по разным специалистам, немного расслаблялись.

У детей с задержками развития мозги идут за телом. Конечно, им очень нужно и полезно все это: плавание, массаж, физкультура. Когда они физически хорошо развиваются, и интеллект начнет подтягиваться. 

Тяжелые дети, которые не нужны родителям

Что это за дети? 

Дети-сироты с задержкой психического развития. Раньше наша школа называлась коррекционной школой-интернатом VIII вида – в ней обучают умственно отсталых детей. 

По факту у нас были всякие: и аутисты, и тяжелые дети с разными диагнозами – не только с задержкой психического развития. 

Это были и полные сироты, и те, чьи родители лишены родительских прав.

Возраст – от 2 до 18 лет. Кто к 18 годам не получал квартиры, задерживались у нас дольше.

Чем такие дети отличаются от обычных?

У интернатовских детей нет модели семьи, до определенного возраста они вообще не понимают, что происходит в мире. 

Например, они интересовались, есть ли у меня дети и будут ли они тоже жить в интернате.

Примерно в 5 классе дети осознавали, что живут в извращенном мире, не в том, какой должен быть – и начинали чувствовать себя обделенными, другими. 

Появлялся такой термин как «интернатовские». «Домашние» дети для них были невиданными существами, диковинкой.

Была своеобразная ломка: мама не придет и не заберет, мир жесток. Дети, кто как умеет, начинали приспосабливаться. Кто-то воровал, кто-то дрался. Все вели себя по-разному. Таких вытягивал воспитатель. С неуправляемыми детьми занимался психиатр.

Дети сироты в целом жестоки. Из-за обострившихся инстинктов у них совсем не остается жалости.

Это очень сложная работа, но и очень интересная. До каждого ребенка можно достучаться.

Есть ли разница между мальчиками и девочками в том, как они переживают переломный момент? 

Девочки в основном спокойные. Редко, но бывают оторвы, с которыми не справиться. Их помнят все :)

А мальчики почти все дают жару. Грубят воспитателям, бунтуют – как любые подростки, только гипертрофированно. «Носки менять-стирать не буду, убираться в спальне не буду, вы все здесь живете на наши деньги, еще и работать заставляете». «Это я есть не буду, дайте мне деньги со счета, куплю себе вкусной еды». 

Озлобленность на родителей выплескивается на сотрудников интерната. 

Дети часто сбегают. Если есть какая-то связь с выпускниками, которые живут в своих квартирах – бегут к ним. Убегают к родителям, ночуют на лестничной площадке. Таких должны искать органы. Мы сразу подаем заявление, но, так как мы знаем, куда ребенок может убежать, то всегда находим их первыми.

Все дети ждали своих родителей, многие не соглашались идти в патронатные семьи даже на время. До последнего ждали возвращения в родные семьи, даже если родители – алкоголики. 

Родители навещали детей?

Если родители – должники, не платили штрафы, алименты, их лишали права на посещение. Это право нужно было каким-то образом заслужить обратно, сделать некоторые шаги. Многие родители на этом этапе не выдерживали и сливались. В основном посещали родственники – бабушки, дяди, тети. А если родители совсем «неудачные», то им и не надо было этого.

Почему родственники не забирали детей?

У всех разные условия жизни, разные возможности. Если бабушки живут в квартире с теми же детьми-алкоголиками – куда тут заберешь.

Как дети к вам попадали?

Детей по школам распределяют в доме малютки. Где есть место, есть подходящая по возрасту группа – туда и направляют.

Когда начали закрывать школы-интернаты, на нас хлынула масса детей. Большая часть из них не с самым приятным характером и поведением, поскольку сначала отдавали «не самых лучших» детей.

Присылали и из психиатрических больниц, не совсем нормальных. А если в класс попадает неуправляемый ребенок, он начинает всех заводить. Мы с помощью комиссий пытались доказывать, что это не наш профиль. Ребенка отправляли в другой интернат, те тоже его футболили. Получалось такое путешествие неблагополучного ребенка по городу.

Вы знакомились с личными делами детей при поступлении? 

Я пару раз прочитала и решила больше этого не делать. Это переносится на отношение к ребенку. Например, кроет он тебя трехэтажным матом – я никогда не злилась, давала конфетку, ребенок переставал. На это глупо реагировать. А если я прочитала его личное дело, то начинаю его жалеть, садить к себе на шею. 

Волосы шевелятся на некоторых личных делах. И бычки тушат об детей, и на неделю оставляют одних в квартире. Отец при ребенке убил мать. Все ужасы и кошмары, которые только можно представить, дети видели. 

Некоторые собственные родители сексуально пользовали своих маленьких детей – если не проникновением, так руками. Занимались сексом при ребенке. Поэтому даже у двух- трехлеток развита мастурбация. 

Воспитатели пресекали это жестко, хотя надо мягко. Но мягко не получается – все дети это видят и начинают повторять. Бывало, что на время тихого часа ребенка привязывали. Любая комиссия за это на месте расстреливает, но выхода не было.

«Сироты – это стыдно»

Интернаты закрывались из-за урезания финансирования?

Дело даже не в финансировании. 

В какой-то момент наше государство решило, что сироты – это стыдно, поэтому их в нашей стране быть не должно. Начали с переименования интернатов. 

Стали активно развивать программу патронатных семей, давать за усыновленного ребенка бонусы. Появились школы приемных родителей, активно развивали рекламу этого направления.

Детей действительно стало меньше – и интернаты упраздняли.

Дал ли этот «государственный стыд» какие-то плюсы?

Поначалу все было слишком извращенно: детей забирали тупо из-за возможности получать на них деньги. Потом урезали финансовые поощрения, большее количество людей узнало о возможности усыновления, образовалось, хоть и корявая, детская база с фотографиями и описанием. 

Все было сделано правильно, только не надо было отрезать забор детей за границу. Я считаю, что «закон Димы Яковлева» – преступление против детей. За границей детям жилось бы лучше. 

Там бОльшая острастка: вдруг там, в России, подумают, что у нас детям плохо. 

Был случай, что пришлось забирать ребенка из итальянской семьи – по причине того, что он издевался над приемными родителями. И было видно, что итальянцы боялись ему плохое слово сказать – не то, что шлепнуть или наказать. А ребенок воровал золотишко и закапывал его на приусадебном участке. Иностранцы боялись «воспитывать» мальчика, чтобы мы о них плохо не подумали.

А этот ребенок по прилете в Россию признался, что он боялся понравиться итальянцам. У него в России остался дедушка – мальчик думал, что, если итальянцы его полюбят, они его заберут к себе, и дедушку он больше никогда не увидит. А мальчик на самом деле был хороший.

А чем лучше для детей жизнь за границей?

За границей больше возможности для обучения, для получения профессии. Для самореализации.

У нас основной путь развития таких детей – повар/плотник. Это колледж, институты заканчивают единицы. Туда сложно поступить – сказывается задержка в развитии. 

У нас был один парень – хороший, но слегка, как мы считали, туповатый. Все время улыбался. Думали, что, в принципе, он сможет обслуживать себя. А он теперь в Италии владеет строительной компанией. Так его там выучили.

За границей каждого ребенка считают хорошим, стараются раскрыть его способности. А здесь «хоронят» сразу. «Не переживай, у тебя ведь изначально условия не сложились – нечего и рассчитывать».

И еще дети у нас чувствуют вседозволенность, думают, что им все обязаны. «Мне недодали – дайте я поживу за ваш счет теперь».

Щедрые европейские спонсоры: высокие зарплаты и поездки за границу

Расскажи о зарплате

Когда я только устроилась, государство мало занималось интернатами. Основной доход нам приносили спонсорское обеспечение и поддержка европейских фондов. Дети жили шикарно. 

На первом занятии мне было стыдно за мои кроссовки и спортивный костюм. На детях была фирменная одежда от брендов, о которых я даже не слышала.

Игрушки у детей были отличного качества. Условия были прекрасные, у меня, как у молодого специалиста, даже была надбавка в 40%. Сначала зарплата была маленькая, а в 2006 году, перед кризисом, я даже не понимала, куда тратить деньги. Еще доплачивали за то, что я занимаюсь с трудными детьми. Я часто путешествовала.

Точную сумму зарплаты вспомнить сложно – около 40 000 рублей на момент 2006 года за неполный рабочий день.

Спонсоры нас очень хорошо поддерживали. До тех пор, пока нашему правительству не стало стыдно.

Что за спонсоры?

В основном это объединения европейских предпринимателей. Мы по большей части сотрудничали с итальянцами, но были еще и швейцарцы, и чехи. В те года за спонсорскую помощь снижался налог, поэтому им такое сотрудничество было выгодно.

Иностранцы приглашали детей в гости, организовывали экскурсии – как благотворители для страны третьего мира.

Когда государство взялось за нас, лавочку прикрыли – как раз после кризиса 2008 года. Начали урезать зарплату, сокращать персонал. Все резко пошло на убыль.

Как происходили поездки за границу?

Детей брали в семьи, это был очень хороший опыт. Например, если ребенок попадал в семью владельца магазина – он учился работать. Многие итальянцы до сих пор поддерживают тех детей, которые к ним приезжали. Такие ребята живут на 2 страны, к ним там относятся, как к своим.

Усыновление как заработок

Как отразилось на детях вмешательство государства?

Дети потеряли только выезды за границу – питание и содержание сохранилось примерно на прежнем уровне.

Начались массовые проверки, штрафы. 

У нас стало больше письменной работы. До 2008 года я заполняла один шаблон, после – кучу бумаг. Всю информацию нужно было дублировать в нескольких журналах, за ошибки штрафовали, доходило до снятия зарплаты. Денег стало меньше в разы.

Упростили процесс усыновления детей, стали отдавать кому ни попадя. Кто-то даже пытался зарабатывать на государственных бонусах за ребенка. Мы видели, что детей забирают далеко не лучшие люди, но помешать этому не могли. 

Если раньше при выборе родителя последнее слово оставалось за администрацией школы, то теперь пришла разнарядка: «Давать всем, чтобы детей оставалось меньше».

Часто детей бездумно брали для заработка, не справлялись и возвращали обратно. А для ребенка это – страшнее некуда.

Какого размера бонусы давали семьям?

В те времена патронатным семьям давали около 30 000 на ребенка. Усыновляешь 4х детей – и баснословная для кого-то сумма у тебя в кармане.

Но неблагополучные семьи думали, что это сумма принадлежит лично им, а на ребенка тратиться не надо.

Есть ли какие-то жуткие случаи отношения к детям со стороны приемных родителей?

Бывало, что детей били. Приезжаешь на квартиру – там ребенок в грязной дырявой одежде, в холодильнике – мышь повесилась.

Детей отдавали в любые семьи – главное, чтобы не за границу, потому что стыдно.

Жизнь детей после интерната

Кто-то проверял, как дети живут после усыновления?

Проверками должны были заниматься органы опеки, но они этого не делали. Мы организовали сообщество молодых и неравнодушных, старались сами следить за детьми. 

Органы опеки должны следить и за выпускниками. Некоторые выходили из школы с непростыми диагнозами, мы знали, что они не справятся в большом мире. Когда мы интересовались их состоянием у органов соцзащиты – нам сыпались отговорки вроде «нам не открыли дверь». Поэтому мы сами навещали таких детей. 

Бывали случаи, когда выпускники кучковались в одной квартире, а остальные – сдавали. И устраивали в этой квартире балаган. 

Это тоже должны отслеживать органы опеки, но по факту дети находились на нашем контроле просто из-за нашего неравнодушия.

Квартиры дают всем поголовно? 

Если ребенок прописан в квартире родителей – его после выпуска отправляют домой, к его алкашам, шизофреникам и наркоманам. У некоторых таких детей, у кого родители поубивали друг друга, государство квартиру сдавало. Все деньги переводились на счет ребенка, и он выпускался обеспеченным человеком.

Процент детей, которые по закону нуждаются в квартире – небольшой. У нас были маленькие классы, например, 10 выпускников и из них 1-2 – в новые квартиры. 

В наши дни в интернатах остаются одни инвалиды, «овощи», совсем не реагирующие на окружение. Всех хорошеньких разбирают.

Но сейчас государство дает не так много денег за ребенка. Поэтому, как правило, детей берут те люди, которые для этого созрели. Я считаю, это к лучшему. Да и школа приемных родителей работает хорошо, она грамотно сделана.

Люди из Москвы ездят за детьми в глубинку, потому что здесь почти никого не осталось. 

А что происходит с детьми-инвалидами, которых никто не забрал?

Они живут в интернате дальше. Их кормят, картинки показывают. Учат базовым навыкам, чтобы ребенок хотя бы питался самостоятельно, мог сказать пару слов. Зависит от того, на какой стадии ребенок.

После 18 они отправляются в другие интернаты.

У выпускников получалось устроиться в жизни?

Процент успешных детей, которые смогли найти себя и побороть комплексы, не повторить историю родителей – очень маленький. Особенно в последнее время. 

Детей разбирали по остаточному принципу – сначала самых здоровых и красивых, со временем картина становилась все хуже и хуже.

Бывали случаи, когда родители рожали пятерых детей, сдавали их, а сами снаркоманивались. А один из пяти этих детей оказывался просто потрясающим. Смотришь на него и думаешь – дано ведь таким алкашам родить здоровенького умненького сына.

Другими словами, я не вижу стопроцентной связи между тем, что люди – дно, и ребенок у них обязательно подобный. Бывают чудеса, и дети вырастают успешными.

Как живут такие выпускники, где они работают, заводят ли они семьи?

Конечно заводят. По опыту могу сказать, что они очень трепетно относятся к своим детям. Стараются дать им все.

Работают и в медицине, и в юриспруденции – по-разному. Кто-то в кулинарию подался. Все стараются, развиваются – совершенно нормальные люди с хорошими семьями.

Но это в основном выпускники тех лет, когда я только начинала работать. 

Когда дети вырастают, они остаются в своем мире, или знакомятся-сходятся с людьми из внешнего?

Между собой они все равно поддерживают контакт – как и выпускники обычной школы. Для них это некая семья.

Некоторые стесняются, бросают сообщество – «Я нормальный, буду дружить только с домашними».

Есть ли выпускники, которые сидят в тюрьме? 

Полно. В первом же моем выпуске один спер шторы в интернате на выпускном и с ними убежал. За шторами пошли кражи посерьёзней.

Но плотников и поваров все-таки больше, чем тех, кто сидит.

Взрослые отношения между детьми. И взрослыми

Как дети взаимодействуют друг с другом?

Дети дружат группировками. Хулиганы – с хулиганами, хлюпики – с хлюпиками. Стукайчики – те, кто работает на воспитателя и сотрудничает с ним – тоже группируются. 

Все дружат по интересам. Бывают и драки, и войнушки.

Одна новенькая девочка-оторва научила наших паинек разным нехорошим вещам. Мы потом от этой девочки избавились, а воровство и курение остались.

Дети вступают в отношения в интернате?

В мое время пресекались даже гетеросексуальные контакты. А сейчас, по рассказам оставшихся работать коллег, появляются гомосексуальные отношения. Старшие учат младших оральному сексу и говорят, что это нормально. 

Воспитатели часто застают их за этим занятием. Думаю, это тоже происходит из-за того, что лучших детей разобрали.

Может быть, какая-то пропаганда гомосексуализма к этому привела, я не знаю. Но почему-то это стало практически нормой. При этом мало кто из детей жалуется воспитателям. Первый раз, скорее всего, все происходит насильственно, но дальнейшее всех устраивает.

Среди девочек такого не происходит.

Воспитатели с этим борются, но по мере возможностей. Физически наказывать нельзя, едой тоже. Лишить их телевизора и компьютера… А так, всё быстро переходит от старших к младшим, потом они взрослеют и передают следующему поколению. Можно лишить смартфона – он есть у каждого, дети через воспитателей покупают их на свои деньги. Государство каждый месяц перечисляет каждому на счет какую-то сумму.

Дети выпивают?

Еще как. Старших отпускают в магазины, они покупают, что хотят. Потом проносят алкоголь тайком.

А взрослые – преподаватели или спонсоры – заводили романы с детьми?

Было и такое. Тем, кто работает долго, интернат начинает замещать семью.

Очень-очень давно был спонсор, который хорошо помогал интернату. Все подозревали, что он испытывает к девочкам сексуальное влечение. Но на суде девочки все как один его защищали. 

А спонсор ходил по лезвию ножа – мог показать девочкам какие-то картинки или фильм с намеком на интим, но самого контакта не было. Он возил их к себе на дачу, водил в зоопарки. Но какие-либо связи девочки отрицали. Так до конца и не ясно.

Молодые девочки-преподавательницы интересовались мальчиками. Было несколько попыток завести семью, но ни одна не увенчалась успехом. Потому что в таких отношениях ребенок воспринимает партнера как мать. А когда он вырастает, идет в колледж – чувства становятся более осознанными. И он начинает посматривать на симпатичных девочек своего возраста.

Преподавательницам от этого было больно. 

Из-за одиночества сотрудницы интерната соглашались даже на таких партнеров – которые всю жизнь будут считать их мамами. Такой взрослый ребенок, который смотрит на тебя глазами олененка Бэмби, еще и удовлетворяет сексуально.

Как молодые воспитательницы могут быть одинокими?

Люди идут в интернат по разным причинам. Я считаю, что работать там навсегда остаются те, кто с определенными диагнозами.

Работа в интернате больше 10 лет накладывает отпечаток на семью и характер. Например, я разговариваю со всеми учительским тоном и применяю психологические примочки, когда мне что-то надо :)

Бескомпромиссность и жесткость в характере – родственникам это не нравится.

Как стать ответственным родителем

Чему учат в школе приемных родителей?

Там рассказывают про периоды адаптации. Знакомят с тем, что ожидать от детей, чем они отличаются. Как проходить сложные периоды, кризисы. 

Что считать нормой. То, что приемному родителю может поначалу казаться дичью и ужасом, для такого ребенка вполне естественно. 

Можешь привести пример «особенной» нормы?

Ну все интернатовские дети – они же Маугли. Абсолютная оторванность от мира. Неумение сходить в магазин, необоснованные страхи. 

Многие, даже взрослые, укачивают сами себя. Некоторые лет до 20. Когда я в первый раз поехала в лагерь, мне дали старшую группу. И в первый вечер я испугалась, не могла понять звуков скрипящих кроватей. 

Дети не умеют вести себя в семье. Ребенка можно обжечь – некоторые родители думают, что надо дать ему максимум любви и ласки – но это не так. Из-за этого у ребенка может произойти откат в развитии. Все нужно делать медленно и плавно.

У детей из интерната гораздо сильнее развиты все инстинкты выживания. Здесь нельзя переборщить с щедростью и лаской – ребенок берет по максимуму. Всегда нужно держать жесткие границы, иначе плохо будет всем. Будешь держать границы – дети будут тебя больше уважать. 

Жалость к детям, которая уходит с опытом

Есть ли у вас профессиональный сленг?

Сленга особо нет. Ну дети вот называют воспитателей питалками. И, конечно, какие-то перлы, которые мы собираем из уст детей и обсуждаем в учительской. Без юмора у нас никак :) 

Например, один воспитанник с серьезным лицом сделал мне комплимент: «Какая же вы хорошая и добрая женщина. Но что же такая некрасивая!». Мне было очень смешно, а мальчик искренне думал, что делает комплимент.

Дети давали нам прозвища, мы – им. Например, мальчик по фамилии Садков – Садок. По-доброму.

Жалко было детей?

Мне как-то мой парикмахер сказал одну вещь про жалость, на которую я тогда страшно обиделась. Она сказала что-то вроде, что я уже столько работаю с детьми сиротами, что стала черствой, утратила чувство сострадания к ним. Я тогда про себя подумала: да что ты вообще понимаешь, что ты знаешь и что ты видела. А теперь понимаю – она сказала так, как и есть на самом деле. 

Конечно, первое время хочется всех забрать себе, любить и обнимать. Но по прошествии лет понимаешь, что это делает детям только хуже. И так нарастает шкура.

Но годы прошли, и мне снова всех жалко. И если я вновь пойду на работу в интернат – снова буду проходить эти этапы «зачерствения».

Любимчиков не заводила?

Я – ни в коем случае, никогда. Любимчики – скользкая дорожка. Собачку-то прикормишь, потом она за тобой бегает – и ее жалеешь. А ребенок до старости будет иметь с тебя спрос.

Некоторые дети называют кого-то из сотрудников «мамой». Даже была такая шутка. Я говорю: «Очень сложно другим людям объяснить, когда тебя 60 детей называют мамочкой». А молодой физрук отвечает: «Тебе еще нормально, вот когда меня называют мамочкой – это да». 

У детей вырывается: «Мамочка, ой, Николай Александрович». Им так проще. 

«Папочка» почему-то не вырывался.

Школа, в которую не хочется возвращаться

Почему ты уволилась?

Я получила определенный опыт. Под конец были очень тяжелые отношения с коллективом. В штате начались сокращения – при таком раскладе выживают не лучшие. Пошло массовое стукачество: закроешься вместо субботника в бассейне с любимой книжкой – кто-нибудь обязательно доложит. Опоздала на 15 минут – охранник бежит стучать, меня вызывают на ковер. Все это поднадоело, и я не захотела вариться в этой каше. 

Бумажной работы стало больше, чем работы с детьми. Финансово стало не так привлекательно. 

Захотелось отдохнуть и попробовать что-то другое. 

После увольнения – уехала в деревню, там в первый же вечер выпила залпом бутылку коньяка – и была самым счастливым человеком на свете.

Как после такого опыта у тебя складывается воспитание собственных детей?

Я стараюсь не связывать эти вещи. Хорошо, что прошло столько лет – я воспитываю ребенка без оглядки на интернат. 

Пока я работала там, мне советовали рожать – хорошие декретные. Но тогда я бы проецировала все на собственного ребенка. Сейчас я воспитываю интуитивно – как чувствую, так и делаю.

Чем больше начинаешь думать, тем хуже делаешь. Нужно больше чувств. 

Какие сейчас в интернате зарплаты, кто остался работать?

Воспитатели в основном приезжают из регионов, из Беларуси на вахту. Их устраивает любая зарплата, чем наше Министерство образования и пользуется. Сейчас они получают около 60 000 рублей.

Учителя получают чуть больше, они работают в обычных школах.

Это связано с инклюзивным образованием?

Да, сейчас не осталось школ-интернатов. Программа абсолютно дебильная: все интернатские дети ходят в обычные школы. Вроде как должно быть полезно для социализации.  

Но никто не верит в инклюзивное образование. Учителя стонут, воспитатели стонут, родители обычных детей стонут. Никому от этого не хорошо. 

Вернулась бы в интернат, если бы зарплату подняли до 100-150 000 рублей?

В нынешней ситуации не вернулась бы работать в интернат ни за что и никогда. Не из-за детей. А из-за ужасной организации. 

Детей отдают в хорошие семьи, которые готовы к такому опыту, делают хорошие программы по их адаптации – это плюс. Но многие все равно берут детей и понятия не имеют, как их воспитывать. 

Ну и отношения в коллективе. Низкие зарплаты и постоянные проверки, и все движется не в лучшую сторону. Когда все были финансово удовлетворены – все было хорошо. А потом начали пожирать друг друга.

Во сне возвращаюсь в интернат, просыпаюсь и крещусь: Боже мой, спасибо, что это сон.

Понравилось интервью? Читайте другие: вот алфавитный указатель — выбирайте на свой вкус. И подпишитесь на Рабдно в телеграме, инстаграме и ВКонтакте.
Вы не пропустите новые интервью, а нам будет приятно.